Здравствуйте, Ольга! Вы хотите спасти мужа от пьянства. Вы цените его как профессионала, как человека, «у которого есть руки», но ничего не говорите о своих чувствах. Возможно - это жалость, уважение или благодарность.
Ольга! Помочь можно только тому, кто готов принять помощь. Ваш муж просит о помощи? Выпивки являются проблемой в большей степени для него или для вас? Уговоры и убеждения, что алкоголь приносит вред, еще никого не остановили. В случае с алкогольной зависимостью возникает не только физическая, но и психическая зависимость. И поэтому в вопросе избавления от алкогольной зависимости имеет смысл помимо медицинской помощи обращаться за психологической. Психологическая помощь может быть полезна и вам.

Как правило, в семьях, где есть зависимый (от алкоголя, наркотиков) организуется система взаимоотношений зависимый — созависимые. Алкоголик и его созависимая жена, наркоман и его родители, любовно-зависимая женщина и тот, от кого она зависит - все они в той или иной мере играют в игру, которая описывается треугольником Карпмана.В этом треугольнике наблюдаются три роли: жертва, избавитель и преследователь. Жертва страдает и ищет, на кого бы возложить решение своих проблем. Под рукой оказывается Спаситель. Он пытается спасти Жертву, но поскольку истинная цель Жертвы — ничего не решать, а переложить ответственность, то проблемы не решаются. После чего Жертва обвиняет Спасителя в своих бедах и превращается в Преследователя. А бывший Спаситель превращается в Жертву. Для этой игры достаточно двух человек, которые могут до бесконечности меняться ролями.
Супруг аддикта, не в силах переносить боль от разрушения близкого человека, берет на себя роль Избавителя. Аддикт - имеется в виду вообще зависимый человек. Аддикту только того и надо: он тут же перекладывает ответственность на Спасителя. Избавитель (Списитель и Избавитель здесь употребляются как синонимы) изо всех сил спасает, аддикт же или отказывается спасаться, или играет в попытки выздоровления. При этом спасаемый обвиняет созависимого Спасателя и в том, что эти попытки неэффективны («ну как тут не пить, когда домой приходишь, а там...» вместо многоточия можно подставить что угодно: встречают не так, борщ холодный), и в том, что его, зависимого, вынуждают бросить пить («это у тебя проблемы, у меня проблем нет»).
Перекладывание ответственности в таких семьях становится привычным. Созависимая жена принимает все решения по хозяйству, руководит семейным укладом, водит мужа к врачам...
Роли в этом треугольнике меняются. Только что жена была избавителем, вызывала к мужу человека с капельницей, спасала его от похмелья, и вот уже она учиняет ему разнос за пьянку, становясь в позу преследователя, а он чувствует себя жертвой, преследуемым. У него появляется игровой выбор. Либо он, будучи «несчастной Жертвой» может получить индульгенцию на выпивку, либо превратиться в Преследователя. Он «не собирается этого терпеть» и уже сам скандалит с ней. А там, глядишь, он уже с собутыльниками, которые «спасают» его, наливая ему стакан.
Перемена ролей сопровождается бурными эмоциями. В одной роли человек может зависать годы, роли могут меняться в течение нескольких минут. Треугольник Карпмана существует исключительно постольку, поскольку он обладает внутренней устойчивостью. По большому счету он устраивает всех больше, чем альтернативы (мы всегда выбираем лучшую модель из кажущихся возможными ).
Треугольник Карпмана может существовать десятилетиями. На предложение изменить способ действий созависимые дают стереотипный ответ: «Ну как же можно по-другому?» Как и все невротические игры, роли в этом треугольнике не осознаются участниками, также как не осознается заинтересованность в сохранении этих ролей. В него легко попасть, выйти из него значительно сложнее.
Вхождение в драматический треугольник психологически очень понятно. Невыносимо наблюдать за разрушением близкого человека. Из-за пьянства деформируется жизнь семьи, страдают дети, и очень хочется выйти из этого кошмара. А как выйти? Приходит как бы ответ, очевидный, и, как большинство очевидных ответов, ошибочный: любым путем заставить протрезветь.
Также, как и другие игры, метание по ролям карпманавского треугольника приносит свои невротические дивиденды. Какие сильные эмоции, какие мощные переживания! Сладко чувствовать себя спасителем, ощущать свою значимость, доказывать себе очевидным образом ценность своего существования. Одно осознание непререкаемой правоты чего стоит. Спаситель возвышается над жертвой, и это наполняет душу очень сильнейшим удовольствием.
А каким чувством победы вознаграждается преследователь! «Плевал я на эту дуру» — с великой гордостью говорит дружкам пьяный в разливухе, а те поддакивают ему, как будто он совершил нечто действительно великое.
Жертва тоже без профита не остается: самоуничижение, самобичевание насыщают жизнь большими чувствами. А в перспективе, светит превращение в Преследователя, в роли которого можно будет «оторваться по полной», или возвышение в роль Спасителя.
Как и все невротические игры, треугольник Карпмана практически не осознается. Люди просто чувствуют, думают, действуют, кажутся себе вполне искренними и не видят собственного «второго дна». Особенно упорны в отстаивании своего права продолжать зависать в треугольнике хронические спасители, то есть созависимые.
Такая жизнь может быть и не устраивает участников этой системы, но если бы они действительно хотели что-то изменить, им бы пришлось выйти из драматического треугольника. А это уже страшно, это очень большие изменения. Мало того. Если в семье нет истинной близости, то прыжки по карпмановским ролям создают иллюзию эмоциональной насыщенности, как бы заменяют душевное наполнение отношений.
Существуют простые правила, как не попасть в этот драматический треугольник.
o    Разделять ответственность. Отвечать за себя и за то, что в своей власти. И не более того. Другой человек все равно делает свои выборы сам, сам он за них и должен расплачиваться. Но и не пытаться свои проблемы свалить на другого.
o    Давать советы только тогда, когда попросят. И при этом подчеркивать: это мое мнение, решаешь ты сам. Советы — не директивы, а информация к размышлению. Пусть сам думает. Не указывать, как действовать, а показывать веер альтернатив.
o    Не навязывать свои услуги. Не пытаться заставить другого жить правильно. Все равно ничего не получится, кроме того, что другой превратится в вашего Преследователя.
o    Иметь право на ошибку. «Я могу ошибаться, но я думаю, что это обстоит так». И другой тоже может ошибаться.
Все это не означает отказа от помощи. Попросили — можно и иногда нужно помочь. Есть старая мудрость: не лечи и не учи, когда не просят. Бесполезно. Но если попросили, если нуждаются в помощи и понимают это — ваше вмешательство может оказаться очень эффективным.
С уважением, КИра